Что чувствовали врачи КР, у которых умирали пациенты, — беседа с психотерапевтом

Вместе с коллегами психотерапевт Лилия Пантелеева разработала протоколы психологической помощи больным COVID-19. Однако, когда пришло время обучать им врачей, оказалось, что помощь нужна самим медикам, которые были абсолютно сломлены происходящим.
— Когда речь идет о коронавирусе, кажется, что психологическая помощь нужна именно больным, которые впервые столкнулись с пандемией. Почему вы оказываете ее врачам?
— В начале пандемии мы с коллегами начали разрабатывать протоколы оказания психологической помощи больным коронавирусной инфекцией. Мы планировали, что ее будут оказывать специально обученные медики. Однако, когда пришло время обучать врачей, они в один голос стали говорить: "Как мы можем оказывать психологическую помощь людям, когда сами сломлены этой ситуацией?".
Каких врачей на самом деле готовят в Кыргызстане — мнение преподавателя
Нужно отметить, что в среднем консультация психолога стоит 2 тысячи сомов, а зарплата многих врачей — всего-то около 5 тысяч. Даже при большом желании они не могут себе позволить посещать специалистов. Обсудив ситуацию с командой, мы решили организовать бесплатные психологические группы помощи медикам, работавшим в "красных зонах". 
© Sputnik / Табылды КадырбековПсихотерапевт Лилия Пантелеева: нужно отметить, что в среднем консультация психолога стоит 2 тысячи сомов, а зарплата многих врачей — всего-то около 5 тысяч. Даже при большом желании они не могут себе позволить посещать специалистов. — С какими проблемами обращаются к вам медики, у которых во время пика пандемии на руках умирали люди?
— У них симптомы посттравматического стрессового расстройства: апатия, нарушение сна, панические атаки, дрожь в теле, приступы паники, удушья, а также неверие в свою профессию.
Например, одна из врачей круглосуточно консультировала больных по телефону. По ее словам, времени не было даже поесть. Чтобы поспать, ей приходилось отключать телефон на пару часов. Когда женщина узнавала, что за это время кто-то умирал, винила себя. Она не может от этого избавиться, хотя мы понимаем, что врач делала все, что могла.
Когда наступит пик заболеваемости COVID в Бишкеке — прогноз Балбака Тулобаева
Кроме того, на терапию приходят ординаторы — девушки и парни 20-23 лет, которые винят себя в смертях людей. Они рассказывают, что должны были быть помощниками врачей, а по факту оказались один на один с пациентами, не имея никакого клинического опыта. Кроме того, есть случаи, когда ординаторы говорили, что не могут находиться в "красных зонах" по состоянию здоровья, на что им отвечали: "Тогда распрощайтесь с ординатурой". Естественно, им приходилось идти на опасные участки.
А теперь представьте состояние хрупкой 23-летней девушки, которая ни разу не сталкивалась с тяжелыми больными, а на нее с обвинениями и ругательствами летит 50-летний родственник больного.
— Разве в вузах не обучают будущих медицинских специалистов самопомощи в экстренных ситуациях?
— В университетах преподают психотерапию, но в жизни далеко не всегда получается действовать по книжкам. Вообще, сегодня в развитых странах распространены так называемые балинтовские группы. В европейских больницах вы всегда сможете найти уютную комнату, где расставлены в круг стулья. Она предназначена не для пациентов, а для врачей. Раз в неделю с ними работают штатные психологи по профилактике эмоционального выгорания, чтобы медики были более эффективны и качественно выполняли работу.
— Были ли случаи, когда врачи отказывались работать?
— Нет. Наоборот, практически все вернулись работать в "красные зоны", чтобы исправить ошибки и "отработать" чувство вины. 
© Sputnik / Табылды КадырбековПсихотерапевт Лилия Пантелеева: в среднем достаточно шести-восьми занятий, однако все индивидуально. Если до этого были какие-то расстройства или психоэмоциональные потрясения, требуется длительная терапия. — Сколько консультаций психотерапевта требуется, чтобы восстановить психоэмоциональное состояние?
— В среднем достаточно шести-восьми занятий, однако все индивидуально. Если до этого были какие-то расстройства или психоэмоциональные потрясения, требуется длительная терапия.
Например, раньше врач подвергалась насилию со стороны мужа, а потом пошла работать в "красную зону", где подхватила коронавирусную инфекцию. Конечно, это травмировало ее больше, чем коллегу из благополучной семьи.
Бегают по кругу, как дрессированные пони, — грустные мысли о медиках в КР
— У нас в принципе не принято обращаться за психологической помощью. Почему так получилось?
— Дело в том, что в Советском Союзе психология была под жестким запретом с 1938 года. Поэтому на постсоветских пространствах она начала развиваться только в 1994-1995 годах. Естественно, у людей была потребность говорить о личных проблемах. Тогда роль "психологов" на себя взяли таксисты, мастера маникюра, продавцы… Эта тенденция сохранилась до сих пор. Например, вы приходите к парикмахеру, а он заводит разговор: "Что-то вы сегодня грустный какой-то…", и вы начинаете делиться наболевшим. Если в Европе вы начнете рассказывать парикмахеру о своих проблемах или об отношениях с мужем и детьми, он вас просто не поймет.
Сейчас мы пытаемся вернуть все в руки профессионалов. Этому особенно сопротивляются люди в возрасте. Мол, всю жизнь без психологов как-то жили. В результате мы имеем поколение людей, которые передают свои травмы потомкам.