24 марта 2021, 17:02
Источник 
sputnik.kg
Комментарии
На родной кафедре журналистики нас, вечно голодных студентов, всегда принимали как дома: и горячим чаем напоят, и чаянья выслушают, и полезные в работе сборники вручат. Мы читали взахлеб, потому что негоже студентам растерянно и недоумевающе хлопать глазами, когда Александр Самуилович цитирует классику и не только ее.
В Бишкеке сегодня отмечают сразу два юбилея: кафедре международной журналистики Кыргызско-Российского Славянского университета исполняется 25 лет, заведующий кафедрой, профессор Александр Кацев отмечает 75-летие.
— Сегодня вы отметили сразу две важные даты. Расскажите, что они значат для вас.
— Кафедра журналистики чуть моложе самого университета, а мое появление на ней связано с анекдотическим случаем. До прихода в КРСУ я 19 лет проработал в женском пединституте, который носил имя Маяковского. Однажды меня пригласили на филологический факультет КРСУ в качестве председателя Государственной аттестационной комиссии. В тот день к нам зашел ректор университета и заявил: "Хочу, чтобы вы у нас работали". Я ответил вопросом: "Когда?"
— Что когда? — переспросил он.
— Когда трудовую книжку приносить?
Так я начал работать в университете. Затем мне предложили возглавить кафедру, которая за 21 год работы стала мне родной. Сейчас ее выпускники востребованы как в республике, так и за ее пределами. Я не знаю ни одного безработного с дипломом кафедры международной журналистики КРСУ. Впоследствии мы решили расширяться и открыли группу, которая готовит специалистов по связям с общественностью. Работу в университете я считаю наградой всей моей жизни.
Выпускники подтвердят, что на кафедре царит особая атмосфера, которой больше нет нигде. В любое время проголодавшийся студент может зайти к нам и подкрепиться фирменными сухарями с чаем или кофе. С другой стороны, сухари — это символ: "Примешься "разводить" — будешь сушить сухари". Я полвека проработал и за все это время ни одной взятки взял.
Я убежден, что журналист должен получить хорошее образование. В подтверждение своих слов приведу полуанекдотичный пример. Каждую неделю в местном издании газеты "Московский комсомолец" выходит мой памфлет. В одном из них я написал такую строчку: "У наших депутатов ума палата № 6". Видно, не все читали Чехова, ведь один из парламентариев обратился ко мне и спросил, мол, чего я им комплименты делаю…
© Sputnik / Табылды КадырбековЗаведующий кафедрой международной журналистики КРСУ, профессор Александр Кацев — Вы довольны тем временем, в котором сейчас живете?
— Конечно! И сейчас, и вчера, и позавчера. Поэт писал: "Судьба его хранила", вот и у меня то же самое. К примеру, как-то раз студента, сына профессора, исключили из института без права восстановления, потому что во время практического занятия он сказал, что ему не нравится Белинский… Я же не чувствовал опасности: порой было горячо, но не совсем.
Однажды меня попросили написать свою биографию. Я завершил ее словами Евтушенко: "Доносов не писал. И говорить старался все, что думал". Это мое кредо.
— Вы говорили о том, что многие из ваших однокурсников уехали из страны. Почему в свое время вы решили остаться в Кыргызстане?
— Я абориген, который родился в самом центре нашей столицы. Моя мать работала директором театра и не могла уйти в декрет, потому что тогда готовился спектакль "Царь Федор Иоаннович" Алексея Толстого. Она родила меня прямо во время премьере, так что я связан с театром.
Когда я оканчивал университет, то устроился в библиотеку, пока все мои однокурсники гуляли. Как-то раз один из них пришел ко мне и говорит: "Поехали в Пржевальск преподавать!"
Тогда я подошел к научному руководителю и объявил о своем желании. Он ответил мне:
— Саш, вы пробудете там от силы пять дней!
— Землю есть буду, но никуда не уеду.
До Пржевальска мы добирались двое суток. Через полгода все разъехались, а я отдал пединституту семь лет и женился на студентке. По тем правилам ее должны были отчислить, а меня выгнать за нарушение субординации, но все сошлось удачно.
— Ваши отношения с Лилией Михайловной можно назвать образцовыми. В чем секрет?
— Моя жена — многоликая. Она 50 с лишним лет мучается со мной, ведь характер у меня не завидный. Лилия Михайловна — это специалист высочайшего класса, но себя она посвятила мне. Супруга подарила мне сына, а он — трех очаровательных внуков.
— Когда мы только пришли в университет, нас с порога предупредили, что здесь никто не будет учить нас писать: этому нужно было научиться еще до поступления. С чем связан такой подход?
— Есть такая вещь как индивидуальный стиль. Никто не может научить тебя писать, ведь второй Пушкин никому не нужен: ты должен быть единственным и неповторимым, хуже или лучше, но твои тексты и есть твоя личность.
Написал глупости по принципу "пипл и так схавает" — таков ты сам. Если автор уважает себя и своего читателя, то он предстает как человек грамотный и эрудированный. У журналиста все должно быть в подкорке, его ассоциативный ряд просто обязан быть глубоким, иначе какой ты профессионал?
У нас в стране, как правило, готовят репортеров. Он способен написать заметку, а вот с аналитической статьей может и не справиться. Студентам было бы легче работать по профессии, если бы их этому учили.
— Сейчас мы часто слышим от журналистов: "В нашем материале вы не найдете личной позиции, вывод из собранных материалов делайте сами". Вы же, как помнится, придерживаетесь обратной позиции и считаете, что у журналиста должно быть свое мнение. Почему?
— Хотите вы этого или нет, личное мнение никуда не денешь и не скроешь: вы все равно его показываете. Что бы мы не говорили, как бы мы не говорили, мы — это мы. Если мы себя уважаем, то прямо или опосредованно выражаем собственное мнение.
Многие говорят о цензуре, что она душит и не дает писать. На самом деле все зависит от того, насколько художественно вы подходите к выражению личного мнения. Что такое культура? Это эстетика, умноженная на этику.
— Если бы каждый знал хотя бы два произведения Айтматова, то, возможно, дела в этом отношении обстояли гораздо лучше…
— Эксперимента ради выйдите на улицу и спросите, кто читал Айтматова? Вам скажут, что читали, и перечислят, что проходили в школе. Само по себе выражение "я проходил произведение" — это, как правило, "проходил мимо"…
Я всегда спрашиваю у преподавателей и литературоведов, как Айтматов связан с Маяковским? Этот вопрос обычно приводит в тупик. Если бы не семья Лилии Юрьевны Брик — музы Маяковского, то творческий путь народного писателя мог бы сложиться иначе.
Тогда еще никому неизвестный Айтматов приехал в Москву с "Джамилей" и какими-то путями познакомился с семьей Брик. Младшая сестра Лилии Юрьевны Эльза Триоле — жена деятеля Французской коммунистической партии Луи Арагона — перевела это произведение Айтматова на французский язык, понравился ей этот молодой кыргыз. Теперь вопрос: кто в Советском союзе мог критиковать повесть, которую напечатала французская компартия?
Возвращаясь к вопросу чтения, отмечу, что на кафедре журналистики мы выпускаем электронные книги и закачиваем их в телефоны студентов. Это и хрестоматии по современной литературе, и книги, посвященные трагедии 1916 года, и произведения писателей Центральной Азии. Мы подготовили словарь "Журналистика. Реклама. PR", чтобы студенты не паразитировали на интернете: все-таки любая профессия начинается с ее языка.
На кафедре выпущена и другая уникальная книга, посвященная истории русской литературы в малых формах. В ней нет ни одного романа, только стихи и повести. Почему? Как-то раз мы проводили курсы для работников телевидения. Я посоветовал участникам прочитать "Холстомер" Толстого, чтобы понять творчество этого автора.
На следующий день ко мне подошла слушательница и говорит: "Как я вас ненавижу, Александр Самуилович! Я читала "Холстомера" и всю ночь плакала". Если школьники и студенты начнут эмоционально воспринимать литературу, то не надо будет принуждать их к чтению из-под палки. Тогда гуманитарное образование станет совсем другим.
У нас есть учителя в парламенте, но они не хотят заниматься образованием. В конце концов, мы маленькое небогатое государство. Профильное министерство должно подсчитать, какая система образования выгодна нашей стране, сколько лет человек должен учиться в школе, сколько — в университете.
