12 июля 2021, 16:48
Источник 
akipress.kg
Комментарии
В последнее время в Кыргызстане возросло количество случаев насилия в отношении детей не только со стороны взрослых, но и среди самих несовершеннолетних.
В Кыргызстане 19 мая к работе приступила уполномоченная по правам ребенка Жыпариса Рысбекова. В ее обязанности входит обеспечение прав и защита интересов детей в Кыргызстане. Под ее контролем находятся такие резонансные события, как убийство девочки в Кемине, смерть мальчика в Беловодском детдоме и смерть Игоря Якунина в Военно-Антоновском детдоме.
В интервью AКИpress она рассказала о ходе следствия по вышеупомянутым событиям, насилии в отношении детей и их жизни в домах-интернатах.
- Ваша должность в Кыргызстане появилась относительно недавно. Ей всего 1,5 месяца. Расскажите о своей работе и чем вы занимаетесь.
- Наш институт создан недавно. Согласно новой Конституции с 19 мая введена должность уполномоченного по правам ребенка. До этого у нас в стране этой должности не было. Хотя у нас есть много правозащитных организаций, которые работают, и есть уполномоченный орган, который проводит политику и реализует защиту прав ребенка. Мы ведем работу по итогам исследований, которые проводили эти ведомства. Полноценно работаем уже месяц.
По итогам 2020 года население Кыргызстана составило 6,6 млн человек. Из них - 2 млн 456 тыс. (37%) - дети до 18 лет. Ежегодно рождается порядка 150-160 тыс. детей. Из них дети до 7 лет - 45%, 7-14 лет - 42%, 15-18 лет - 12%. Мальчиков до 18 лет - около 1,3 млн, а девочек - 1,2 млн по стране.
По стране проживают 5,4 тыс. круглых сирот. Это те дети, которые живут в опекунских и приемных семьях. Также дети с ограниченными возможностями здоровья составляют 32 тыс. по стране, они получают государственные социальные пособия. В опеке и попечительстве находятся 8,3 тыс. детей. На усыновлении на сегодняшний день находятся 5,6 тыс. детей.
Бедность в семье высокая, сейчас каждый 3 ребенок находится в бедности, по статистике 2020 года. Пособие по малообеспеченности получают по республике 360 тыс. детей.
- В последнее время появились много частных домов-интернатов, много детей проживают там. Почему такое происходит?
- С 2013 года идет план по реформации детских интернатных учреждений. В 2012 году в детдомах проживали порядка 12 тыс. детей, а сейчас проживают уже 10,2 тыс. детей. Это хороший показатель. Но плохо то, что увеличиваются частные интернатные учреждения. Потому что, по различным исследованиям, в детдомах проживают только 5% детей, у которых нет родителей, а 95% детей - это социальные сироты, у которых имеется один или оба родителя, но они не могут воспитывать своих детей. В основном это родители, которые уезжают на заработки, и также есть те, кто ведет аморальный образ жизни, алкоголики. И увеличение этих частных детдомов говорит о том, что все больше родителей оставляют своих детей, хотя они могли бы жить в семьях. Некоторые родители не могут содержать своих детей, но бывают и те, кто просто привыкли сдавать детей. Во время карантина многие родители забрали своих детей.
- То, что родители оставляют своих детей в детдомах, является причиной агрессии и насилия среди детей?
- Из таких вот проблем выходит, что дети остаются без должного внимания. В детдомах дети находятся с рождения и до 16 или 18 лет. В таком возрасте детям требуется особая забота, любовь родителей. Один воспитатель не успевает заботиться обо всех, ее любви просто не хватит на всех детей в группе. Вследствие чего дети становятся агрессивнее, уходят в себя.
- Расскажите про смерть мальчиков в Беловодском и Военно-Антоновском детдомах.
- Да, в последнее время у нас были факты смерти детей. В Беловодском интернате для психоневрологических детей-инвалидов двое подростков избили ребенка и он впоследствии умер. И также последнее громкое дело по Игорю Якунину. По этому делу у нас проводилась выездная комиссионная работа. Для того, чтобы предотвратить такие инциденты, в первую очередь необходимо проводить превентивные меры, чтобы эти дети не попадали в такие учреждения.
Например, у Игоря и Богдана родители живы и даже тетя была. Со стороны органов по защите детей, в том числе сотрудников дома-интерната, не проводилась никакая работа по воссоединению детей с семьей. По словам Богдана, их мама приходила, навещала их, но при этом в документах об этом ничего говорится. Социальные службы должны были работать с мамой, чтобы она могла забрать детей. В первую очередь, нужно было работать над тем, чтобы вернуть детей в биологическую семью, а потом, если не получится, то можно было работать с приемными семьями. Здесь такой работы вообще не проводилось.
Индивидуальный план защиты ребенка был составлен формально. К каждому ребенку должен быть индивидуальный подход, план. Но здесь всего два-три формальных пункта. Было такое отношение, что он должен был проучиться до 9 класса и пойти в училище, либо после 18 лет "иди куда хочешь".
В итоге на руководство было зарегистрировано дело в ЕРПП по статье "Халатность". Судмедэкспертиза по данному делу до сих пор делает исследования.
- А что будет с тем мальчиком, который подозревается в убийстве Игоря Якунина?
- Руководство должны уволить, они должны понести соответствующее наказание по Уголовному кодексу. С этим мальчиком проводится работа следственными органами МВД. Мальчик является ребенком с ограниченными возможностями здоровья. Он проживал в этом доме-интернате, но учился в другой школе. У ребенка есть брат, тоже выпускник этого дома-интерната, и дядя есть, который иногда забирал его. С этим ребенком должна пройти работа для того, чтобы обезопасить его и Богдана.
Мы не можем здесь сказать, что кто-то виноват, это покажет следствие. Как ребенок он тоже заслуживает заботы. Это дело у нас на контроле. В день, когда это случилось, там был только помощник воспитателя, камер нет. Если бы была камера, мы бы смогли увидеть всю эту картину.
- Камеры в детдомах - это отдельная проблема. Будет ли проводиться работа по их установлению в детдомах?
- Мы уже дали поручения установить камеры органам местного самоуправления и Министерству образования. Например, когда дефектолог избила мальчика в центре "Аутизм победим", там были камеры и все четко было видно. В Беловодском детдоме тоже была камера, но случай произошел во время ремонта и камеры не работали. И я считаю, камеры должны быть везде. Дети живут в закрытых учреждениях, у них есть свои отношения, другая психология, друг друга они чаще всего не сдают в таких ситуациях.
- Камер нет и доказательств нет. Что делать детям, если их избивают?
- В каждом детском доме-интернате установлены ящик доверия и книга жалоб. Если бы в детдомах был какой-то механизм работы с этими ящиками, то, возможно, дети доверяли бы им. Но, так как письма в ящиках попадают руководству, то дети, конечно, боятся в таких случаях.
- Если они боятся книг жалоб и ящиков доверия, то к кому им обращаться?
- Если ребенка в детдоме избивают, то он должен обращаться к руководству, к воспитателю. В документах по делу Игоря Якунина нет четкого алгоритма, как действовать в таких случаях. Элементарно, воспитатель начала сначала звонить в скорую помощь, не дозвонилась, позвонила директору, а потом директор позвонил медсестре. Это совершенно неправильно.
И по отношению к воспитателям тоже отсутствует система обучения. В каком смысле? Воспитатели должны уметь выявлять признаки насилия у детей. Они видят, как дети играют, кто из них агрессивный. Эти моменты они должны уметь выделять и с этим ребенком проводить отдельную работу. У каждого интернатного учреждения должны быть свои психологи, медики, соцработники.
- Если психологи все-таки есть в детдомах, то почему среди детей растет насилие?
- Психологов нет. Есть только медработник. У нас в планах внедрить психологов, но в стране наблюдается их нехватка. И потом, не все понимают роль психологов. Они путают их с психотерапевтами. В учреждениях, которые прошли оптимизацию, уже есть психологи. А в тех, которые только подлежат реформированию, только планируется.
- Что известно на данный момент по делу убийства девочки в Кемине? Есть ли какой-то сдвиг в деле?
- Предполагаемый насильник сидит в СИЗО. Семья девочки под контролем, им не нужна помощь психолога. Проводятся следственные мероприятия и судмедэкспертизы.
- В последнее время все больше новостей про изнасилование несовершеннолетних девочек. Почему цифры растут?
- Статистика действительно плохая, по сравнению с 2018 годом насилие в отношении детей увеличилось почти в 2 раза. В 2018 году сексуальному насилию подвергся 51 ребенок, а в 2020 году - 71. Большая часть из них происходит в Бишкеке. На втором месте Жалал-Абадская область и далее Чуйская область.
В 2020 году был рост насилия из-за карантина. Всего было зарегистрировано около 300 случаев, из них: по физическому насилию больше всех подвергаются дети в возрасте 8-14 лет (43%), а сексуальному насилию - дети 15-18 лет.
42% насилия происходит со стороны незнакомцев, 32% - со стороны родителей, 14% - со стороны родственников. Это насилие в целом, не только сексуальное. Мальчики в большинстве случаев страдают от незнакомцев, а большинство девочек страдают от отчимов.
- Девочек насилуют, а потом оказывается, что это брат, отчим или сосед. Как думаете, почему такое происходит?
- Очень много фактов насилия со стороны отчимов. Первый брак не удался и женщина приходит в другую семью со своими детьми. Когда у них появляются общие дети, старшего начинают угнетать. Детям от этого психологически очень тяжело. Если ребенок жил, рос в насилии, когда он сам станет родителем, то будет продолжать эту цепочку.
Видеть, как родители ругались, пили, или насилие - это же огромный стресс для ребенка. Дети, которые приходят после такого в детдома, должны адаптироваться. Им приходится и там тоже выживать. Он с одной плохой картины переносится в другую.
В закрытых интернатных учреждениях нет практически никакой социализации, одни и те же дети, у которых также проблемы с родителями. Детям, конечно, устраиваются выезды, но зависит от спонсоров.
У выпускников детских домов на самом деле очень много проблем. Во-первых, получить образование, проблемы с жильем, с документами. В 18 лет они выпускаются, в кармане пусто и куда им идти. Это тоже стресс для них.
- Как можно уменьшить количество насилия в отношении детей?
- Для сокращения насилия по отношению к детям и среди детей необходимо работать с семьями. Создавать альтернативные социальные услуги. Самое главное, должны быть разработаны превентивные меры. Не доводить до того состояния, когда ребенка отдают в детдом. Мы предлагаем пересмотреть совершенствование нормативных правовых актов по вопросу детского насилия, чтобы усилить меры ответственности за насилие самих родителей. Не должно быть так, что родители просто оставляют подруге, соседям, родственникам или оставляют детей в детдоме, когда самим плохо, а потом обратно забирать. Это тоже травмирует ребенка. Таких случаев много и в результате разрушается институт семьи.
Мы сами задаемся вопросом "почему растет педофилия" и кажется, что взрослые перестали нести ответственность за свои действия. Вот случай был, в Джети-Огузе родственник изнасиловал несовершеннолетнюю племянницу. Она сказала маме, но мама ей не поверила.
- У нас в стране много тех, кто уезжают заграницу. И они оставляют детей от безысходности.
- Когда родители уезжают, они должны оформить опекунство. Они не должны просто оставлять. А у нас просто оставляют, "пусть немножко поживет".
В 2020 году органы местного самоуправления проводили подворовый обход. Около 85 тыс. детей были оставлены трудовыми мигрантами. Из них около 4 тыс. детей были оставлены совсем чужим людям. Эти дети и подвергаются насилию.
В прошлом году был факт, когда ребенок умер на Иссык-Куле, мама оставила его подруге. Если родители думают, что заработанными деньгами можно воспитать детей, то это неправильно.
- В контексте таких ситуаций какова роль вашего ведомства?
- Наша основная задача - обеспечение прав и интересов детей в Кыргызстане. Наша работа связана с Конвенцией о правах ребенка, Кодексом о детях, Семейным кодексом. Мы тесно работаем с Кабинетом министров и с Министерствами здравоохранения, образования, юстиции, внутренних дел, с органами местного самоуправления. У нас в стране надо усиливать институт семьи. Менять самосознание людей и отношение к детям.
