Почему миллиардеры прячут огромные состояния в крошечном Люксембурге

Forbes потратил месяцы, чтобы выяснить, как и почему некоторые из самых богатых людей разместили там активы на сумму около $30 млрд. Об этом пишет Джакомо Тоньини, Forbes Contributor.
В августе французский магнат Бернар Арно — человек с третьим по величине состоянием в мире и глава LVMH, компании по производству предметов роскоши, — продал свои 5,5% акций французского ретейлера Carrefour примерно за $850 млн, пишет Forbes. Согласно годовым отчетам, он владел большей частью этих акций через Cervinia Europe, компанию, зарегистрированную в крошечной европейской стране Люксембург. Арно основал Cervinia Europe в 2013 году, а затем передал часть своей доли в Carrefour фирме другой люксембургской компании — Blue Capital S.a.r.l. Эту компанию он учредил для хранения своих акций Carrefour в 2007 году, когда впервые приобрел 9,1% акций.
Это не единственные активы Арно, которые находятся в Люксембурге. Помимо доли в Carrefour, он владеет более чем двумя десятками расположенных там компаний, которые по состоянию на декабрь 2020 года управляли частными инвестициями на $1,6 млрд. И вот некоторые заметные преимущества такого подхода: если Арно ликвидирует Cervinia Europe, ничего из заработанного им (включая деньги от продажи акций Carrefour) не будет облагаться налогом. Так как в Люксембурге не нужно платить налоги на дивиденды (если в холдинговой компании будут храниться акции на сумму не менее $1,4 млн или доля 10% в компании в течение года), с 2007 года он, возможно, получил почти $900 млн с дивидендов по Carrefour. Представитель Арно от комментариев отказался.
Арно, может, и самый богатый человек, инвестирующий через люксембургские холдинговые компании, но далеко не единственный. Люксембург пользуется популярностью у миллиардеров и богатых инвесторов, поскольку там нет жесткого регулирования, благоприятный налоговый режим, большое количество налоговых юристов, бухгалтеров и консультантов, а два года назад Люксембург еще и ассоциировался с относительной секретностью данных.
В марте 2019 года власти страны запустили открытый реестр для отслеживания бенефициаров всех компаний в соответствии с директивой Европейского союза 2016 года, принятой после обнародования Панамских документов Международного консорциума журналистов-расследователей о скрытых офшорных состояниях. Реестр уже выявил владение более 140 000 компаний, зарегистрированных в стране, где проживает всего 626 000 человек.
В 2021 году некоммерческая организация Центр по исследованию коррупции и организованной преступности (англ. Organised Crime and Corruption Reporting Project, OCCRP) и французская газета Le Monde собрали данные реестра и сделали возможность поиска по имени физического лица. Совместно с Le Monde и проектом OCCRP OpenLux Forbes проанализировал базу данных и обнаружил, что десятки богатейших людей мира, в том числе двое из двадцати самых богатых людей, хранят активы стоимостью в миллиарды долларов в холдинговых компаниях в Люксембурге. В число активов миллиардеров, о которых ранее не сообщалось и которые хранятся в подобных компаниях, входят роскошные отели в итальянских Альпах и остров Сен-Барт в Карибском море, французские виноградники, стоянки для яхт на побережье Адриатического моря, а также акции, доли в непубличных компаниях и недвижимость на разных континентах на сумму не менее $29 млрд.
"В Люксембурге есть своего рода серая зона, где частные лица используют компании для хранения части своего богатства, — говорит Ян Фихтнер, старший научный сотрудник Университета Амстердама, который изучает офшорные финансовые центры. — Там есть политическая стабильность и очень проработанные юридические механизмы".
История Люксембурга как финансового центра началась в июле 1929 года, когда власти приняли закон, направленный на привлечение иностранных инвесторов и позволяющий всем желающим создать финансовую компанию, освобожденную от налогов на доход, дивиденды и прирост капитала, — причем без раскрытия владельца. Всего три месяца спустя, в октябре 1929 года, крах Уолл-стрит обрушил мировую экономику и убил надежды Люксембурга на превращение в финансовый центр.
Люксембург одним из первых провел размещение еврооблигаций, что привлекло крупные корпорации и состоятельные семьи, повысило популярность холдингов и привело к расцвету отрасли финансовых услуг Люксембурга. Мягкое законодательство в отношении финансовых холдингов (Soparfi) практически не менялось до 2006 года, когда Европейская комиссия потребовала от Люксембурга, члена-основателя ЕС с 1951 года, отменить закон 1929 года.
С 2011 года, после четырехлетнего переходного периода, Soparfi вынуждены платить налоги на корпорации и бизнес. Кроме того, у Люксембурга есть соглашения о налогообложении с некоторыми странами, в том числе США, Китаем, Россией и всеми членами ЕС, которые делают его привлекательным местом для инвесторов, пытающихся уменьшить налоговое бремя.
"Люксембург привлекает инвесторов с разными специализациями и предпочтениями, предлагая широкий круг инвестиционных инструментов, — говорит Ксавье Мартинес, партнер налоговой практики KPMG. — При полном соблюдении законов ЕС, направленных против уклонения от налогов, и актов об административном сотрудничестве [Люксембург] постоянно внедряет инновации, чтобы создать конкурентную и открытую для бизнеса среду".
Forbes выявил два основных способа, посредством которых миллиардеры инвестируют в зарубежные активы через люксембургские холдинги. Некоторые, такие как Арно и испанский магнат Амансио Ортега, владеют акциями публичных компаний, непубличными компаниями или недвижимостью через люксембургские компании, пользуясь освобождением от налога на дивиденды в Люксембурге. Другие, такие как российский бизнесмен Михаил Прохоров и итальянский миллиардер Джон Элканн, владеют через люксембургские компании менее крупными активами вроде отелей или непубличных фирм и иногда ликвидируют их (без уплаты налогов), когда продают свои доли.
Для миллиардеров с крупными компаниями в Люксембурге ключевые преимущества — это возможность без уплаты налогов реинвестировать дивиденды и прирост капитала в другие активы. Реинвестиции позволяет инвесторам пользоваться полным освобождением от налогов на дивиденды.
Создание фирмы в Люксембурге не обойдется дорого. По словам Тома Таунсенда, исполнительного директора некоммерческой организации OpenOwnership, которая занимается вопросами прозрачного корпоративного управления, нужно от $5 млн до $10 млн, чтобы создать юридическое лицо и переводить через него деньги.
Forbes связался с миллиардерами, которые владеют активами в Люксембурге, перечисленными в этой статье: все они либо отказались дать комментарии, либо не ответили на наш запрос. Вот список европейских миллиардеров и принадлежащих им люксембургских холдингов:

• Помимо активов на $1,6 млрд, Бернар Арно владеет долей 28% в L Catterton, инвестиционной фирме, в которую с 2016 года он вкладывает деньги наряду с LVMH. L Catterton управляет активами на $30 млрд, включая доли в фитнес-брендах Equinox и iFIT, немецком производителе сандалий Birkenstock, а также недвижимостью на сумму около $460 млн через люксембургскую фирму L Catterton Real Estate. Forbes оценивает долю Арно в L Catterton примерно в $380 млн. LVMH владеет 12% фирмы, тогда как генеральные директора фирмы, Дж. Майкл Чу и Скотт Данке, владеют каждый долей 30% стоимостью около $405 млн. Возможно, Арно, Данке и Чу сами инвестировали в различные фонды L Catterton. Фирма отказалась прокомментировать, кто инвестировал в фонды.
• Амансио Ортега, сооснователь испанской розничной сети Zara и ее материнской компании в области "быстрой моды" Inditex, владеет объектами недвижимости на сумму $3,7 млрд в Великобритании через две люксембургские компании, Adelphi Property S.a.r.l. (99,99% принадлежат Ортеге) и Hills Place S.a.r.l. (99,7% принадлежат Ортеге).
• Джованни Ферреро, богатейший человек Италии, владеет долей75% в принадлежащей его семье одноименной кондитерской империи Ferrero International S.A., зарегистрированной в Люксембурге. Его доля оценивается в $32 млрд. Ему принадлежат также другие люксембургские компании, в том числе инвестиционный фонд его семьи Teseo Capital, которые владеют долями в непубличных компаниях, недвижимостью, акциями, облигациями и другими активами на сумму более $23 млрд в Австралии, Чили и Южной Африке. Династии Ферреро принадлежит также семейный офис в Монако.
• Леонардо дель Веккио, второй богатейший человек Италии. Большая часть его состояния в $37 млрд  — доходы от акций таких компаний, как производитель очков EssilorLuxottica, итальянский инвестиционный банк Mediobanca и французский инвестиционный траст в области недвижимости Covivio.  Дель Веккио владеет ими через люксембургскую фирму Delfin S.a.r.l. Forbes обнаружил, что Delfin владеет и другими активами на сумму не менее $60 млн, включая недвижимость на Лазурном бБерегу и в Люксембурге, гавань для роскошных яхт на итальянском побережье Адриатического моря и джет Gulfstream G650 стоимостью $48 млн, который компания сдает в аренду частной чартерной авиалинии Global Jet. Delfin также принадлежит доля в 13% в люксембургском флагманском авиаперевозчике Luxair, которая была приобретена за неназванную сумму в 2015 году. Forbes подсчитал также, что за последнее десятилетие дель Веккио получил не менее $5 млрд в форме дивидендов от акций публичных компаний через Delfin — возможно, без уплаты налогов. Италия облагает дивиденды налогом по минимальной ставке 26%, а Франция — 30%. Это значит, что дель Веккио, вероятно, сэкономил почти $1 млрд налогов, получив дивиденды в Люксембурге и реинвестировав их. В отличие от США большинство европейских стран не облагают налогом доходы граждан, полученные за рубежом.
• Французская миллиардерша Кэрри Перродо унаследовала нефтяную компанию Perenco своего супруга Хуберта после его смерти в 2006 году. Через траст, расположенной в островном государстве Сент-Китс и Невис, она и трое ее детей, Франсуа, Натали и Бертран, владеют Margaux Vignobles Investments S.a.r.l., люксембургской компанией, управляющей винодельней Château Labégorce площадью 70 га, расположенной в Бордо, и доле 22,63% в доме шампанских вин Taittinger. В декабре 2019 года эти активы оценивались в общей сложности почти в $250 млн. Через три траста на Багамах ее дети совместно владеют также двумя люксембургскими фирмами, которым принадлежит доля 62% во французской медиагруппе Konbini (в 2019 году оценена в $21 млн) и долей 9,5% во французском SaaS-стартапе Wynd (в 2019 году оценена в $24 млн).

Другие миллиардеры реже пользуются возможностями, которые предлагает Люксембург, и создают холдинги, чтобы инвестировать в роскошный отель или купить небольшую долю в непубличной компании. Люксембург не облагает налогом прибыль от ликвидации активов, и прирост капитала также защищен от налогов, если холдинг владеет в компании долей не менее 10% или акциями на $7 млн на протяжении хотя бы 12 месяцев. А следовательно, любой миллиардер, который продает актив, а затем ликвидирует компанию, которая им владела, может оставить прибыль себе, не платя налог.
Forbes обнаружил несколько холдингов, которым принадлежат объекты недвижимости премиум-класса и доли в непубличных компаниях, о которых ранее не сообщалось. Миллиардеры владеют ими через люксембургские юридические лица. В их числе:

• Джон Элканн, потомок состоятельной итальянской семьи Аньелли и CEO Exor — конгломерата, которому принадлежат доли семьи в автопроизводителях Stellantis и Ferrari, — инвестировал в вертолетную авиакомпанию из Монако Monacair через Люксембург. Ему принадлежала доля 25% в Eola Luxembourg S.a.r.l., которая, в свою очередь, владела половиной Monacair, пока в 2018 году он и его деловые партнеры (три члена королевской семьи Монако) не продали свои доли примерно за $1 млн и не ликвидировали компанию год спустя.
• Российский миллиардер Виктор Харитонин владеет четырехзвездочным отелем Lajadira в курортном городе Кортина-д’Ампеццо в итальянских Альпах (в 2020 году оценен в $27 млн) через фирму Mountain Resorts S.A., зарегистрированную в Люксембурге.
• Российский миллиардер Михаил Прохоров, которому раньше принадлежала доля в команде НБА "Бруклин Нетс", владел двумя юридическими лицами в Люксембурге (через кипрскую фирму Flister Limited), которые совместно управляли объектами недвижимости стоимостью около $2,2 млн в Гайаре, городке на границе между Францией и Швейцарией, недалеко от Женевы. В декабре 2020 года он ликвидировал обе компании.
• Пятеро детей американского миллиардера Дэвида Бондермана владеют люксембургской фирмой Irenne S.a.r.l через Lucayan Partners L.P. Irenne владеет пятизвездочным курортом Rosewood Le Guanahani на острове в Карибском море и Сен-Бартсе и совокупными активами стоимостью $122 млн по состоянию на декабрь 2019 года.

До открытия реестра Люксембург обеспечивал инвесторам определенный уровень секретности. Теперь этой возможности нет, и она, вероятно, скоро исчезнет и в некоторых других офшорных гаванях: ряд карибских финансовых центров, которые пользуются популярностью из-за своей секретности, в том числе Каймановы и Британские Виргинские острова, взяли на себя обязательство к 2023 году создать публичные реестры владельцев компаний.
Тем временем США не планируют создавать публичный реестр, хотя в январе Конгресс принял Закон о корпоративной прозрачности (Corporate Transparency Act), который предписывает Агентству по борьбе с финансовыми преступлениями в составе Министерства финансов создать первый подобный реестр к январю 2022 года. Однако к нему будут иметь доступ только правоохранительные органы, федеральные ведомства и некоторые финансовые учреждения, а не широкая общественность или истцы в частных делах, например кредиторы или бывшие супруги.
Реальность такова, что богатейшие люди мира десятилетиями хранят активы в местах вроде Люксембурга или Южной Дакоты так, что их сложно отследить. Ситуация может немного измениться благодаря появлению люксембургского реестра. По крайней меремногие на это надеются.
"Можно создать [компанию] в Нидерландах, которая принадлежит компании в Люксембурге, которая принадлежит компании на Каймановых островах, которая принадлежит трасту на Британских Виргинских островах. Чем длинее цепь, тем сложнее обнаружить конечных владельцев, — говорит Хавьер Гарсиа-Бернардо, доцент Университета Утрехта и бывший дата-сайентист некоммерческой организации Tax Justice Network. — Вот почему реестры бенефициаров так важны".