Самые тяжелые времена для Токаева еще впереди

Акорда судорожно пытается быть адекватной происходящему, но все ее действия выглядят фатально запоздалыми. Жители левого берега столицы так и не поняли, что они живут уже в другой стране. И это плохая новость в первую очередь для них самих, пишет Карлыгаш Еженова.
Казахстанцы, от мала до велика, завороженно следят за следующими одна за другой новостями. Десятки персон, которые еще вчера касались недосягаемыми и неприкасаемыми, покидают насиженные десятилетиями кресла.
Похоже президент принял стратегию быстрых побед, выбрав вариант основательной кадровой чистки. С краткосрочной точки зрения это даст безусловный результат, создавая эффект перемен. Однако важно понимать, что есть как минимум две угрозы.
Первая – в условиях кадрового голода большая часть новых управленцев это или те же "старые" люди, или "новые", чья лояльность, а главное – профессионализм – под большим вопросом. Есть большая вероятность, что молодое вино зальют в старые меха и начнется процесс брожения. В прямом и переносном смысле.
Второе – за каждым смещенным человеком стоят сотни и даже тысячи людей, которые едва ли смирятся с тем, что их лишили доступа к распределению ресурсов. Сейчас они деморализованы и растеряны, но очень скоро они захотят взять реванш. И его будет очень легко взять, когда совпадут сразу три фактора. Во-первых, рано или поздно, но новая/старая команда Токаева начнет допускать системные ошибки. Во-вторых, вчерашние оппоненты не преминут обвинить президента в издержках (сокращения, рост тарифов и инфляция) демонополизации целых отраслей. В-третьих, высока вероятность, что олигополии начнут создавать сильные альянсы против Токаева, по иронии судьбы используя как раз ту политическую оппозицию и СМИ, которые они старательно уничтожали все эти годы. Возможна новая волна протестов и тут вмешательство ОДКБ будет очень трудно обосновать.
Едва ли Токаев не понимает все эти угрозы и именно поэтому медлит с политическими реформами. Он понимает, что либерализация политического поля может привести к тому, что партии начнут плодиться как грибы и их будут щедро финансировать его вчерашние заклятые соратники.
Пока он бросает кости обществу в виде наиболее одиозных персон и оголодавшая публика с радостным урчанием перемывает им кости. Но уже скоро стая утолит первый голод и захочет более изысканных блюд. Возможно, Токаев ответит выбросом чудовищного компромата и… получит ответную волну.
И тут большой вопрос в том, поддержит ли его аппарат. И дело не только в моратории на повышение зарплат за 5 лет. Наши люди изобретательны и придумают другой механизм поддержки своих доходов. Дело в том, что Токаев перераспределяет доступ к перераспределению ресурсов, и без того тающих с каждым годом.
Даже ликвидация таких монстров, как "Самрук-Казына" или любые радикальные решения будут выглядеть запоздало – система, казавшаяся монолитной, вдруг здесь и сейчас в одночасье достигла пределов своего существования. Ее уже не изменить точечно, как это сейчас пытается делать новое правительство. Застарелые раны лопаются везде и одновременно и власть попросту наспех накладывает швы, которые тут же расходятся.
До сих пор Токаеву удается сохранить баланс между кнутом и пряником и договариваться, но с каждым днем возможности для переговоров сужаются. Сейчас нужна уже даже не новая экономическая система. Нужна совершенно новая идеология или, как ее все чаще называют, новый общественный договор.
Внутриполитический кризис усугубляется идеальным внешнеполитическим штормом. Рушится и без того хрупкая геополитическая система сдержек и противовесов: пандемия, шторм на фондовых рынках, вероятность третьей мировой, энергетический кризис… Слишком долго мы гадили в прямом и переносном смысле этого слова в реки своих жизней. Неспокойно и прямо по периметру границ – Казахстан в окружении двух авторитарных государств, шлифующих технологии концентрацию власти. Есть очень большой соблазн импортировать китайские и российские технологии закручивания гаек. Но наше общество в фазе расжатия пружины и это может привести к новой фазе дестабилизации, на которую нет ни времени, ни ресурсов.
Единственная адекватная концепция слышащего государства, которая могла бы лечь в его основу, продолжает девальвировать: общество все чаще не может понять, где находятся те самые уши государства, или оно кричит в другие отверстия, функционально для этого не предназначенные.
Увы, но сейчас ни власть, ни общество не в состоянии принимать рациональные решения. К сожалению, перемены настигают как шторм, к которому никто не готов, несмотря на предостережения метеорологов. Как всегда, выживут те страны, системы и компании, которые смогут приспособиться к изменениям.
Важным утешением может служить то обстоятельство, что мы, как страна, не первыми переживаем идеальный шторм. История знает немало примеров, когда странам во время системных кризисов удавалось не только сохранить государственность, но и совершить рывок в своем развитии и стать ролевой моделью на своих континентах.
Поэтому сегодня у нас все чаще вспоминают уникальный прецедент, вошедший в новейшую историю как Пакт Маклоа, который подписали 25 октября 1977 года основные политические силы Испании в условиях внутриполитического кризиса, очень похожего на тот, который сейчас переживает Казахстан. Он включил в себя пакет мер в области политики и экономики по завершению перехода страны к демократии. Пакт предусматривал парламентский контроль над средствами массовой информации, реорганизацию сил правопорядка, либерализацию законодательства о митингах и собраниях, демократизацию системы социального обеспечения и сферы образования, проведение налоговой реформы и др. "Пакт Монклоа" стал классическим примером компромисса между различными партиями на основе общенационального консенсуса для реализации общих задач в "переходном" обществе.
Это был один из немногих переходов к демократии "сверху", когда стоящая у власти при авторитарном режиме элита взяла на себя инициативу и сыграла решающую роль в трансформации этого режима в демократическую систему. Испанская модель стала образцом для последующих демократизаций в Латинской Америке и Восточной Европе.
Альтернативой такому сценарию может стать революция снизу, но ее ход может оказаться непредсказуемым – январские события показали, что силовой блок также деморализован и неуправляем как вся система госуправления.
Очевидно, что в нашем случае есть "отягчающие" обстоятельства в виде трех основных запросов общества. Прежде всего, это запрос на фундаментальные права на свободу и равенство возможностей.
И еще – страна стоит накануне широкого эмиграционного потока. Нужны правильные сигналы как тем, кто готов голосовать как ногами, так и компетенциями, и капиталами. Впрочем, еще больше они нужны тем, кто все же намерен остаться в стране. Даже президент сделал важную оговорку о том, что хватит зарабатывать внутри страны и вывозить капитал. Принцип должен быть ровно противоположным. И речь идет не только о деньгах, но и талантах. В восстановлении страны важно участие тех, кто в свое время сделал сложный выбор между родиной и самореализацией. Они уже знают, что делать. Им есть что и с чем сравнивать. У них нет иллюзий, но есть ностальгия по утраченной родине.
Стратегия постепенных реформ оправдана только в том случае, если люди почувствуют реальную надежду на перемены, если им дадут тот образ будущего, который они хотят. Обещания скомпрометированы. Мы все понимаем, что "Шал кет" – это не про Назарбаева именно, а против коллективного назарбаева как явления, как стиля жизни, как системы ценностей.
Однако до сих пор госаппарат все еще надеется законсервировать систему и восстановить прежний статус-кво. И именно эта малодушие и слепота их может погубить.
Январь продолжается. Нам придется все же выскочить из ловушки времени и совершить скачок. И хорошо бы, если бы он был управляемым.