Третьим президентом Казахстана должен был стать Нигматулин?

Заговор с целью совершения государственного переворота. Такова, на сегодняшний день, официальная оценка трагических событий в январе. Заговор, разумеется, предполагал и низложение президента Касым-Жомарта Токаева.
Любую версию, исходящую от представителей власти, стоит принимать с большой осторожностью, пишет Виктор Ковтуновский.
Вся наша недавняя история учит, что чаще всего нам нагло врут. Тем не менее, на этот раз, ее стоит рассматривать всерьез. Прежде всего, потому, что сам по себе политический заговор против главы государства, скажем мягко, никого не красит. Ни Токаева, ни заговорщиков, ни страну в целом. Эта история низводит Казахстан в разряд третьесортных нефтебанановых республик, в которых подобные маргинальные политические кульбиты все еще возможны. Раз Акорда сама заговорила о столь тяжком государственном преступлении, значит умолчать о нем не представлялось возможным.
Конечно, тут можно порассуждать о некоторых нюансах и обстоятельствах. Вполне вероятно, что первоначально в планы хунты входила только дискредитации мирных протестов под всеобщим лозунгом "Шал кет!", для чего и были спровоцированы беспорядки, мародерство и насилие. Но затем логика событий привела к необходимости отстранить от власти главу государства.
Несмотря на то, что с кровавого января минуло уже три месяца, мы не знаем ни состава участников заговора, ни его главного бенефициара. Поскольку следствие проходит под грифом "совершенно секретно", то вполне вероятно, что самые значимые в деле персоналии могут остаться не названными даже после вынесения приговора.
Между тем, круг основных фигурантов можно обозначить и без доступа к материалам расследования. Исходя из очевидных фактов и элементарной логики. Для начала нужно задаться вопросом: в чьих интересах мог быть осуществлен переворот? Список уже названных участников мятежа ясно свидетельствует о том, что к нему причастно самое ближайшее окружение Нурсултана Назарбаева. Степень вовлеченности тех или иных персон из обширного клана елбасы, как и его самого, может варьироваться, но без них явно не обошлось. Бегство всех ближайших родственников Назарбаева за границу и арест тех, кто улизнуть не успел тому наглядное подтверждение.
Другой, пожалуй, более важный вопрос: кто должен был стать первым фронтменом переворота? Кто из заговорщиков предполагался на место Токаева? На первый взгляд, на этом поприще открывается широкое поле для сложных концепций и буйных фантазий. С большей или меньшей убедительностью в качестве главаря хунты можно представить любого из наиболее известных родственников елбасы, начиная, как водится, с его старшей дочери. Да и возвращение к власти самого Назарбаева представляется многим обывателям вполне возможным исходом мятежа.
Вместе с тем, круг претендентов на пост президента не столь широк, как кажется на первый взгляд. Прежде всего, нельзя забывать, что иерархия замещения президента в случае его отставки определена Конституцией. Полагать, что заговорщики от нее отмахнутся и определят лидера сами, в узком кругу, а затем предъявят согражданам и всему миру, значит рассуждать совершенно по-дилетантски.
Игнорирование действующих законов страны недопустимо, прежде всего, потому, что нового президента страны просто не признают в мировом сообществе. Непризнание досрочной отставки Токаева в странах Запада может привести к разрыву дипломатических отношений и наложению тяжелых экономических санкций. Еще более худшей реакции можно было бы ожидать от нашего северного соседа. Вспомним, что еще месяц назад в мировых СМИ всерьез обсуждалась возможность того, что российские войска, идущие на Киев, везут в своем обозе свергнутого восемь лет назад Виктора Януковича. Мы теперь знаем, что "вежливые зеленые человечки" по первому зову могут десантироваться в Акорде, чтобы "защитить" конституционный порядок.
Напомню, что согласно нашей Конституции, в случае отставки президента (или недееспособности, или смерти) его должность может перейти (по очереди) председателю Сената, председателю Мажилиса или премьер-министру. После 5 января эта не длинная скамейка запасных президентов стала еще короче: Токаев подписал указ об отставке главы правительства Аскара Мамина. И. о. премьера Алихан Смаилов, до утверждения своей кандидатуры в парламенте, с юридической точки зрения в претенденты на престол не годился.
Из двух оставшихся право первородства принадлежит Маулену Ашимбаеву. Но если костяк мятежников составляли люди из близкого окружения Назарбаева, то Ашимбаев для них персона крайне ненадежная. Нужно помнить, что в конце 2019 года он переметнулся из Библиотеки в Акорду. Мало того, всего через полгода, Ашимбаев стал важной фигурой при реализации деликатной операции по удалению Дариги Назарбаевой из Сената. Январские заговорщики не могли положиться на "предателя" в столь рискованном мероприятии как государственный переворот.
В отличие от Ашимбаева спикер Мажилиса и глава парламентской фракции партии Нуротан Нурлан Нигматулин явных признаков нелояльности к клану Назарбаевых не проявлял. Таким образом, у путчистов в сущности не было особого выбора. Третьим президентом Казахстана должен был стать именно Нигматулин. То, что после принуждения к отставке Токаева участникам переворота необходимо было добиться и отказа Ашимбаева занять президентское место, по-видимому, было проблемой вполне решаемой.
Из вышеизложенного следует, что Нигматулин был важнейшей фигурой в заговоре. Возникает вопрос: почему ему, после ухода из Мажилиса, удалось тихо-мирно покинуть страну? Почему у Генерального прокурора не возникло к нему никаких вопросов?
Ответы, видимо, следует искать в области кулуарных договоренностей. Готовность Нигматулина без сопротивления уйти в отставку в те дни могла показаться Токаеву важнее, чем его арест и предание суду. В конце концов, неудобные вопросы по трагическим событиям могли возникнуть не только у прокурора, но и у депутатов возглавляемого Нигматулиным Мажилиса.
С другой стороны, таковую сделку, если она действительно имела место быть, нельзя считать окончательной. Хотя бы потому, что обвинение в попытке государственного переворота хороший повод для конфискации обширной собственности семьи Нигматулиных.