Продовольственный кризис: без еды и воды далеко ли до беды?

В мире сложилась парадоксальная ситуация. Кризис, вызванный пандемией COVID-19, еще не закончен, но его главный итог можно подвести уже сейчас: диктат покупателя на мировом рынке продовольствия сменился диктатом продавца. Сама же пандемия, похоже, окончательно хоронит структуру мировой продовольственной безопасности.
Угрозы и занозы В конце марта этого года генеральный директор Всемирной торговой организации (ВТО) Нгози Оконджо-Ивеала заявила британской газете The Guardian: "Я думаю, что мы должны быть очень обеспокоены. Воздействие цен на продукты питания и голод в этом и следующем годах может быть значительным. Еда и энергия — два самых больших предмета в потребительской корзине бедняков во всем мире".
Таким образом, Оконджо-Ивеала подтвердила, что привычные нам до сих пор глобальные цепочки поставок продовольствия разрушаются. Пресловутый коронавирус наиболее ярко высветил все слабые места малых стран в вопросах обеспечения продовольственной безопасности. Теперь малым небогатым странам придется выбирать только один из трех путей спасения от голода: либо просить помощи у иностранных доноров, либо опираться на собственные силы, либо комбинировать первые два варианта.
Впрочем, еще 9 лет назад эксперты Российского совета по международным отношениям писали: "Можно предположить, что в будущем водная проблема Центральной Азии будет усугубляться. В связи с этим внутренним и внешним игрокам региона стоит озаботиться качественным анализом и прогнозом, основанным на исследованиях водных ресурсов, угроз для земледелия и альтернативных источников энергии, так как две еще не построенные ГЭС вряд ли смогут решить проблему нехватки энергии, особенно в долгосрочной перспективе. Важно понимать, что угроза земледелию — это, по сути, самая серьезная угроза, потому что, осуществившись, она затронет все группы населения, которое, в свою очередь, борясь за выживание, легко может послужить источником нестабильности и экстремизма. Тот, кто сможет дать им средство для выживания, будет контролировать регион".
А с чем к этому кризису (еще говорят, будто это — только первая его фаза) подошла Центральная Азия? Гордиться, увы, нечем: уже не первое десятилетие регион находится в зоне повышенного риска. По данным Продовольственной и сельскохозяйственной организации (ФАО) ООН, более 88% пахотных земель в Кыргызстане и 97% сельскохозяйственных земель в Таджикистане подвержены эрозии. В Казахстане пострадало 66% почв, а в Туркменистане и Узбекистане — 80%.
Придется вспомнить Советский Союз. В те времена на всех уровнях прекрасно знали, что в Киргизской ССР, например, есть районы, где скорость ветра иногда достигает 20 метров в секунду, а то и вовсе их превышает. Лесополосы высаживались в Средней Азии и Казахстане повсеместно не потому, что это красиво, а для того, чтобы бороться с ветровой эрозией. За 30 лет так называемых "рыночных реформ", количество лесопосадок в том же Кыргызстане сократилось почти наполовину — в основном, из-за хищнических вырубок деревьев. Похожая ситуация — и в остальных республиках региона.
Другой серьезной проблемой региона принято считать нехватку воды. Но многочисленные исследования из года в год развеивают этот миф. В действительности воды в ЦА много: просто у нас не умеют ею распоряжаться. Настоящая беда для региона — не нехватка воды, а ветхость и запущенность ирригационной и дренажной систем. Поэтому в ЦА расход воды на единицу продукции и превосходит мировые показатели в три, а иногда и в десять раз.
В советское время перед каждой посевной дренажные каналы расчищала специальная техника. С развалом СССР этого не стало. Чтобы не быть голословным: в январе этого года власти Кыргызстана заявили, что впервые (!) за всю историю независимости республика выделила на ирригацию 1 миллиард сомов.
Общим местом в перечне земельных проблем стала за годы независимости республик ЦА и засоленность почв. Строго говоря, это проблема не только нашего региона. По данным ФАО, около 25% всей поверхности суши — это как раз засоленные почвы. Данные ООН также показывают, что в ЦА засолены, либо заболочены от 40% до 80% орошаемых земель. Мало кто знает, что засоление бывает не только природным, но и вторичным — из-за деятельности человека. В чем причина вторичного засоления? Прежде всего — в неэффективном использовании водных ресурсов, куда входит опять-таки отвратительное состояние ирригационной и дренажной систем. Такой вот замкнутый круг. Все это в комплексе привело к тому, что только от нерационального использования воды регион ЦА ежегодно теряет 1,7 миллиарда долларов.
Поэтому эксперты совершенно справедливо говорят, что если перейти на современные технологии, а воду использовать рациональнее, нежели сейчас, то это сэкономит, по одним данным, половину, а по другим – две трети стока трансграничных рек в регионе. Этому мешает только один фактор – отсутствие средств на капитальную модернизацию всего сельского хозяйства Центральной Азии.
Приемы борьбы Однако нельзя сказать, что в ЦА вообще ничего не делается. С 2018 года в регионе действует проект ФАО и Глобального экологического фонда (ГЭФ) "Комплексное управление природными ресурсами в подверженных засухе и засолению ландшафтах сельскохозяйственного производства Центральной Азии и Турции" (ИСЦАУЗР). В проекте ФАО-ГЭФ в Кыргызстане активно участвуют Минсельхоз и профильные госведомства, а также общественные организации и вузы республики. Сейчас идет вторая фаза проекта — ИСЦАУЗР-2.
Одна из целей проекта ИСЦАУЗР-2 — автоматизация систем распределения и учета воды. До сих пор этим толком никто не занимался. Сколько воды тратится на полив чего-либо сейчас? Сколько ее на него должно тратиться вообще? Ответить на эти вопросы и должна автоматизированная система учета воды.  И "первопроходцем" в автоматизации водоучета проект не случайно выбрал Кочкорский район Нарынской области. Здесь – одно из самых засушливых мест не только в Кыргызстане, но и в ЦА вообще.
"Проклятие географии" для Кочкора состоит в том, что здесь выпадает очень мало осадков, а на горных вершинах почти не бывает снега. Кроме этого, постоянный сильный ветер высушивает верхний слой почвы, а значит, землю необходимо поливать более часто. Из-за воды здесь нередко случались конфликты, что нисколько не способствует гражданскому согласию, к которому призывают кыргызстанцев со всех трибун.
При содействии ФАО-ГЭФ, на двух каналах в Кочкорских селах Кара-Суу и Чолпон установлено 6 дистанционных датчиков, которые изобрели кыргызские специалисты. Они же разработали и специальное программное обеспечение для обработки данных о расходе воды. Теперь эти датчики в режиме реального времени передают в Райводхоз информацию об объемах используемой для полива воды. Уже по этим данным специалисты Райоводхоза обрабатывают информацию о воде, и на ее основе – заключают договоры с водопользователями и рассчитывают, сколько те должны платить за доставку воды. Исходным показателем здесь выступает базовая норма расхода воды для той или иной культуры.
Эксперт ФАО, кандидат технических наук Матраим Жусупов рассказал:
— Мы уже сейчас можем отметить первый результат установки системы учета воды. Эти 6 "пилотных" датчиков позволили сельчанам снизить расход воды на половину от того, что они тратили на полив раньше. Всего в районе насчитывается 16 таких каналов, и на каждом из них необходимо установить по 6 подобных датчиков. По нашим предположениям это позволит существенно сберечь воду. Таких технологий, как у нас, в Центральной Азии нет больше нигде. В сочетании с прочими мерами по водосбережению, дистанционный учет воды поможет району решить большую часть проблем с поливом.
По словам экспертов ФАО-ГЭФ, стоимость работ, вместе с написанием ПО и обучением, а также покупкой оборудования для шести датчиков и строительными работами, составила всего 18 тысяч долларов. Как показывает практика, в долгосрочной перспективе эти расходы себя оправдывают. Тем более, что над этой системой работали исключительно отечественные специалисты, поэтому все деньги, за исключением расходов на детали электроники, остались в стране. Установка датчиков имела и социальные последствия. Конфликты из-за воды прекратились, а из соседних районов в Кочкорский стали наведываться специалисты из других райводхозов – обмениваться опытом.
Очевидно, что подобную систему необходимо внедрять по всей республике и шире – во всей ЦА. Разумеется, в комплексе со всеми прочими необходимыми мерами: восстановлениеи ирригационных и дренажных систем, а также повсеместным внедрением капельного орошения почвы, как принято, например, в Израиле. В конце 2000-х годов одно крестьянское хозяйство на юге Казахстана для выращивания помидоров внедрило израильскую технологию капельного орошения. В итоге фермеры снизили расход воды в 2,8 раза, а урожайность – увеличили в 3,5 раза. На применении удобрений фермеры сэкономили 30% средств, а затраты на сельхозобработку растений сократили на 40%.
Хочется надеяться, что с окончанием проекта ИСЦАУЗР регион продолжит решать вопросы обеспечения себя поливной водой профессионально и собственными силами. Потому что времени совсем не остается. Еще 10 лет назад ООН в докладе о состоянии водных ресурсов писала, что к 2025 году около 5,5 миллиарда человек могут испытывать водный стресс. Год спустя британские аналитики сообщили, что в мире на сегодня существует двадцать точек, в которых возможен конфликт из-за воды, включая и Центральную Азию. Как отметили специалисты, потенциально в этот конфликт могут быть втянуты все страны региона одновременно. Поэтому для восстановления водного баланса в регионе и поддержания его в нормальном состоянии годятся любые меры, которые приведут к положительному результату. В любом другом случае нехватка воды приведет не только к голоду, но и большой крови.
Дмитрий Орлов